Чатились мы как-то с Серегой и он предложил поехать в аэропорт. Маршрут был разработан по спутниковым снимкам местности и был он не класический по шоссе, а через грунтовки. К сожалению, в запланированный срок поехать мне не удалось и Серега ездил один. После он поделился впечатлениями, особенно был вдохновлен «спецучастком». На снимке этот спецучасток выглядел как обычная грунтовка, на деле оказалось намного хуже…

  В следующий раз мы поехали вместе. Маршрут пролегал по Большой садовой грунтовке, затем примерно километр по Игнатьевскому шоссе до поворота на песчаный карьер, принадлежавший ООО «Крокат». На снимке из космоса он похож на мозг (см. карту, ссылка внизу страницы). За поворотом у обочины грунтовки возвышается странная деревянная башня из почерневших и потрескавшихся от времени бревен. На верху ее имеется площадка с прибитым к полу трехногим табуретом, сколоченым из таких же бревен, но потоньше. К площадке ведет вертикальная лестница, с разрушенными снизу перекладинами-ступеньками. А на самом верху, над площадкой вертикально торчит деревянный пик непонятной конструкции. Кстати, такое же сооружение встречается по дороге на Чигири.

Через несколько десятков метров от башни начинается хороший участок грунтовки, называемый нами «скоростным», а слева от него кукурузное поле. Правда, тогда кукурузы еще не было, начало мая все-таки. Пролетаем скоростной участок и достигаем спуска. Примерно на середине спуска от дороги на карьер ответвляется дорога, ведущая мимо пеленгаторной станции. Как раз перед этой развилкой мы увидели две пожарные, а за ними - милицейские машины. Сзади пожарок стояло несколько мужиков, которые что-то обсуждали.

«А вы права-то с собой взяли, а то там милиция впереди» - сказали мужики, когда мы проезжали мимо них. Приколисты…

Обогнув пожарные, и милицейские машины, за которыми прямо по курсу стояли и сами сотрудники внутренних органов, мы увидели на левой стороне дороги конусовидный "шалашик", сооруженный из трех-четырех веток, а под ним лежала... противотанковая мина. Когда мы приблизились к милиционеру, он сказал:

-Объезжайте по правой полосе.

-А что там такое?

-Там мина. Мина не учебная, мина боевая.

-Круто! – ответил Серега.

Едем дальше по спуску. Дорога уже не грунтовая, а песчаная, колеса идут в занос и вязнут в песке. Даже на 1-й скорости педали невозможно прокрутить. И это притом, что дорога идет вниз по спуску. Приходится идти пешком. Серега проезжает этот участок своим ходом. Еще бы покрышки «Стелса» шире моих раза в полтора, с мощными грунтозацепами, да и масса Сереги вместе с велосипедом не более 90 кг, а я со своим конем вешу 120. Добираемся до следующей развилки. Одна дорога уходит внутрь карьера, вторая огибает его по правой стороне. Мчась по ней, я умудряюсь со всего хода зарюхаться в большое пятно грязи, на месте бывшей лужи, перекрывающее всю дорогу поперек. Чищу себя и байк пучками прошлогодней травы, еду дальше. На очередной развилке поворачиваем налево. Правая же дорога выходит на Игнатьевское шоссе на 10-м километре, возле автобусной остановки.

 Слева от нас вдоль дороги тянутся садовые участки, за ними лесок и сопка, в которой и расположен крокатовский карьер. С дороги хороша видна его противоположенная стена (или срез, как там правильно его назвать). Наша дорога уходит на сопку и делает изгиб. С которого, кстати, тоже просматривался карьер. Но самое прикольное было в том, в низине у подножия сопки в березовой рощице еще лежал снег.

Затем дорога делает еще один изгиб и разветвляется. Причем нормальная ветвь уходит на запад, а прямо по курсу некое подобие тракторной дороги, поросшее бурьяном.

«Ну вот, начинается спецучасток» - гордо сказал Серега. Чуть дальше вдоль этого тракторно-вездеходного безобразия нарисовался узкий длиный овраг, напоминающий высохшее русло ручья, глубиной в метр и такой же шириной, протяженностью в две трети всего спецучастка. Сам же спецучасток был протяженностью полтора километра. Таким образом, участок состоял из двух ярусов, верхнего: заросшего травой и мелким кустарником, и нижнего: представляющего собой плоское дно оврага с каменистой почвой. Растительность там тоже присутствовала, но более разряженная и помельче. Серега даже умудрялся ехать по дну оврага своим ходом. Я как обычно на своих двоих. Пару раз попробовал двигаться на колесном ходу, но это было очень тяжко.

Где-то через километр овраг закончился так же резко как и начался. Мы вытащили байки на верхний ярус и продолжили путь по заросшей сухостоем тракторной дороге, которая метров через 400 влились в реальную автомобильную грунтовку, вышедшую на Игнатьевское шоссе на 12 километре напротив поворота на аэродром, где стоит знак «Низколетящие самолеты».

 

 

 Далее мчимся по размешенной и засохшей грунтовке, идущей под уклон, с глубокой автомобильной колеей (она видна на правом снимке, проходит вдоль шоссе) и достигаем цели покатушек – поля, с установленными на нем фонарями, образующими световую дорожку для садящихся ночью самолетов. По краю поля идет дорога к садовым участкам, где мы и находится. Напротив первой тройки фонарей за грунтовкой стоит кирпичная будка радиомаяка, похожая на трансформаторную подстанцию, с установленной на нем антенной. Будка обнесена по периметру сеткой-рабицей, на которой висит табличка, запрещающая вход. Само поле, густо поросшее кустарником, тянется до аэродрома, который также обнесен металлическим забором с табличками типа «Потусторонним вход запрещен». Фонари на поле распложены шеренгами по три, на некоторых из них еще дополнительно прикреплены проблесковые маячки. При приближении к аэродрому поле имеет уклон вниз, поэтому если в его начале, у дороги, стойки фонарей несколько меньше человеческого роста, то у самого аэродрома они высотой с уличные фонарные столбы, так как все фонари в световой дорожке должны находиться на одном уровне. Ночью они включаются только при приближении самолета. Впечатляющее зрелище. Четыре года назад я наблюдал это во время «осенней миграции» кукурузников. Тогда за вечер село пять, а может и больше самолетов Ан-2 и один вертолет.

За полем просматривается сам аэродром. Отсюда до него метров 800. Прямо виднеется взлетная полоса, расположенная на одной линии с рядами фонарей, и кажущаяся отсюда серым прямоугольником с белой разметкой. Мне почему-то захотелось прокатиться по ней на велосипеде.   Все-таки 2,8 км ровного асфальта это заманчиво, прекрасное место для драг-рессинга, но кто ж туда пустит велосипедистов :-( Справа от полосы возвышаются различные сооружения, постройки. А между взлеткой и постройками виднеются стоящие на приколе самолеты, сверкающие под солнечными лучами своей белоснежной обшивкой.

Наша цель достигнута, едем обратно. Снова пробираемся по спецучастку. На этот раз я веду байк по верхнему ярусу, шкрябаясь о кустарник и огибая побеги молодых сосен, встречающиеся на пути. Затем спускаюсь на дно оврага. Обратный путь оказался под уклон, поэтому сейчас можно и проехаться. Вскоре спецучасток был пройден. Ну «вскоре» это громко сказано, но во всяком случае быстрее, чем когда ехали в аэропорт.

Доехав до кроката, мы решили съездить на родник, о котором рассказывал Серега. Начинается подъем по песчаной дороге, по той самой, по которой даже вниз трудно ехать на колесном ходу. Серега и здесь пытается ехать своим ходом, вот маньяк!

У развилки за карьером (пожарных, милиции и мины здесь уже не было) свернули на верхнюю дорогу, на пеленгаторку. Дорога там имеет ровный прямой участок, но покрытый песочком, поэтому ехать несколько, труднее чем хотелось бы. Пеленгаторная станция огорожена забором, за которым находятся мачты, с натянутыми между ними проводами-антенами и тросами-распорками. Антенны натянуты таким образом, что провода из которых они состоят образуют узор, похожий на крылья бабочки. Антены ориентированы друг к другу под прямым углом.

Само здание пеленгаторки – это небольшой домик, рядом с которым бродят три шавки, так неравнодушные к проезжающим мимо автомобилям и велосипедистам. Шавки мелкие, дворовой породы и поэтому серьезной опасности не представляют, но тем не менее достаю из кармана «УДАР» и запихиваю его за пояс на всякий случай. Приближаемся.  Шавки с лаем кидаются к нам. Тормозю, достаю «УДАР», но психология шавок такова, что они кидаются к тебе только во время движения, когда останавливаешься, то несмотря на показную свирепость, гавки соблюдают некоторую дистанцию. Ну вот одна гавка приблизилась на расстояние, удобное для выстрела. Раздался тихий глухой хлопок, и слезоточивая струя брызг полетела в собаку. Она отпрыгнула и встала, перестав лаять. Хотя это скорее сработал эффект неожиданности. Вряд ли на нее подействовал газ, к тому же патроны у меня были обычные без перца и на собак они теоретически не действуют. Тем не менее гавка присмирела и остальные тоже малость поутихли, уже не гнались за нами, а только погавкивали вслед.

Движемся дальше, сворачиваем на дорогу, ведущую к источнику. Она, вначале нормальная автомобильная грунтовка, затем переходит в ямисто-травянистую межогородную тропу. К тому же, извиваясь, идет под заметным углом вниз, пересекая кучки щебня и битого кирпича, заполняющего ямы. После последнего огородного участка она подходит к кирпичного домику с окнами, закрытыми ржавыми железными листами, и заканчивается.

Оставляем байки у этого домика и спускаемся по склону в низину, к ручейку, текущему из горизонтальной трубы, выходящей из склона под кирпичным сараем. Ручеек утекает на заболоченный луг, на котором кое-где еще виднеется снег. Вдалеке под крутым склоном сопки находится березовая рощица. Похоже, что по той сопке мы недавно ехали на спецучасток, ландшафт уж очень знакомый. Возле трубы поперек ручья положены доски-мостики. Серега спускается на них, садится возле трубы и набирает воду в походную бутылку.

Выпив пол-литра родниковой воды, я делаю небольшой привал. Тут хоть на досточке посидеть нормально можно, чтобы одно место отдохнуло от седла. Через некоторое время встаю, сажусь на байк и мы отправляемся в обратный путь. Когда проезжали мимо пеленгаторки, собаки на нас уже не реагировали, они спокойно сидели за забором, грелись на солнышке.

1 мая 2006 г.